Ночь навсегда - Страница 21

Х. воспитал догадливого сына. Мальчик мгновенно ухватывает смысл вспорхнувшего над парком вопроса, и объяснения его столь же естественны, сколь и просты. Заработать денег, накопив достаточную сумму — чтобы, когда вырасти, быть богатым. Это раз. (Потому счет в банке и открыл — пусть проценты накручиваются.) Помочь папе — два. Съездить на море — три… Каждый день он бегал в сберкассу, проверял папин счет, но вознаграждение никак не приходило. Так и сорвалась его мечта — следующие за Токсовом две недели августа пожить в Ялте. Вдобавок этот дурак с почты объявился. Сплошные невезения… А вообще, он очень любил Работать. Причем, он Работал, только когда отец был на заводе — иногда по ночам, если Х. уходил в ночную смену, или днем вместо уроков. Но в последнем случае допущенный прогул обязательно компенсировался усиленными домашними занятиями. Вот почему на каждое из происшествий Х. имел алиби — к удивлению компетентных органов… Что еще? Исполнять Такую Работу предпочтительнее всего на пустынных лестницах. Действительно, психически здоровому человеку в голову не придет, что маленький мальчик, бесцельно околачивающийся возле лестничных подоконников, может быть смертельно опасен. Человек, очевидно, его попросту не заметит, протопает по ступеням мимо и не оглянется… Ну, что еще? До последнего времени использовался шприц-тюбик, это очень удобно, однако сегодня выяснилось, что дротики не менее эффективны, особенно, если никак не удается подойти к врагу вплотную. Так же недавно была опробована новая система — ножиком. Как раз на том дураке с почты, который по чужим письмам шарил…

Отец пытается что-то спросить, и опять получается только одно слово: «Почему?»

Почему? Так ведь это самый нормальный способ заработать деньги! Потому что самый легкий. Проще простого, — сообразительный Антон давным-давно успел осознать столь очевидную вещь. Всего-то хлопот — подвернулась скамеечка, и готово. После Того Случая у него полная ясность в мозгах настала, вот так.

— Какая скамеечка? — неестественно шепчет отец, обретя вдруг подобие голоса. Он с ужасом чувствует, что трясина ночного бреда засосала его целиком.

— Ну, скамеечка… — хлюпает носом сын. — Не нарочно получилось… Я мячиком играл-играл, и попал ей в спину. Несильно, честное слово. А она почему-то из окна упала…

— Кто — упала? — в который раз не понимает Х. Этой ночью он вообще трудно понимает человеческую речь. Наверное, очень устал и хочет спать. Или до сих пор не проснулся…

Беглецы наконец выбираются к шоссе. И удачно — прямо к автомобилю. Открыть дверь водителя, привычно отключить сигнализацию, снять со стопора противоположные дверцы салона — быстрее, еще быстрее. «Значит, мячиком играл и случайно попал?.. — яростно жует Х. жилистые фразы, не в силах проглотить все это. — А я, значит, во дворе машиной занимался?.. Дура ты, идиотка, опять, по-твоему, я виноват получаюсь?.. Зачем ты на эту чертову скамейку взгромоздилась, при ребенке-то?.». Впрочем, дело не прерывается ни на секунду, движения Х. доведены до совершенства многолетней водительской практикой. Вот-вот кошмар должен закончиться — благополучно, как в хорошем кино или пьесе.

Но тут появляется Кирилл.

Он появляется чрезвычайно эффектно — из канавы рядом с шоссе, с хрустом прорывается сквозь черную стену низенького кустарника, — он хапает одной рукой мальчика, а другой направляет пистолет на застрявшего в дверце водителя. Мальчик остро вскрикивает от боли, хватка у дяди Кирилла жестокая, без скидок на возраст. Сокурсник прижимает его к себе и предупреждает отца: «Спокойно, а то сверну шею твоему петушку». «Что?» — непонятливый Х. выбирается из салона. «Видишь это? — показывает бандит пистолет. — Раньше у меня был газовый, а теперь настоящий. Садись за руль, поехали». «Куда?» «Покажешь, где спрятал расписки, лопух». «Расписки?» — спрашивает Х. и тут же лезет обратно в салон. Кирилл взвизгивает шепотом: «Куда! Стоять!» Х. обращает к нему сумасшедшие глаза: «Я же отдам, сейчас отдам, они же в «бардачке» лежат…» «В бардачке?» — бандит болезненно веселится. — Здесь, в машине? Какого хрена я тебя ждал?»

Ломик лежит на сиденье, под рулем, мешается, впивается в колено. Косметичка, разумеется, на месте, но ей суждено покинуть временное убежище — спящая вещица выдернута дрожащими пальцами из прочего хлама. Кирилл томится в нетерпении, развлекая себя и общество возбужденным монологом: «Я не убийца, ребята, но у меня нет другого выхода. Ведь вы не знаете главного, лопухи. Я уже начинал об этом говорить, там, возле вашей дачи…»

Главное состоит в том, что директор аэропорта действительно остался жив. Кирилл все выяснил, давно взял ситуацию на карандаш. Дело в том, что антагонистом яда кардиотоксического действия (попросту противоядием) могут служить вполне обычные сердечные препараты. Ты понял, бездарь? Клиент лечиться вздумал, то ли от аритмии, то ли от брадикардии — как будто чувствовал, — ему каждый день внутримышечно уколы делали. И вот из-за такого совпадения буфотоксин оказался сильно ослаблен. Короче, покушение не привело к желаемому результату. Директор аэропорта сейчас в реанимации, а госбезопасность «дурочку» пустила, чтобы ввести в заблуждение заинтересованных лиц. В настоящее время клиент без сознания, но его обязательно откачают, и, вероятно, заставят поделиться наболевшим. Значит, неудачливого исполнителя заказа следует убрать. Впрочем, трудовая династия Х. и так уже расшифрована всеми, кому не лень, поэтому они перестанут существовать в любом случае. Но дело не в этом, а в том, что поскольку шеф «авиаторов» не подох», его холуям позарез нужно спасти расписки, его холуи, судя по количеству и качеству проехавших мимо автомашин, уже весь поселок обложили. Вопрос лишь, кто добудет их раньше, «авиаторы» или «портовики». Или я…